Правило крысолова - Страница 7

Бабушка приходит с огромным махровым халатом и задумчиво смотрит на меня, пока я вытираюсь в душевой кабинке.

– Тебе нужно поправиться, тогда грудь будет красивей, – замечает она. – Ты слишком худа, чтобы притягивать к себе взгляды. Мужчины, верно, думают, что ты еще ребенок.

Я беру халат, бабушка развешивает мою одежду на веревках у котла.

– Приехала жена Пита, – говорит она равнодушным голосом. – И первая жена Макса. И твой отец. Твоя мать, конечно, тоже не упустила случая свалиться в истерике принародно. Но что особенно неприятно – приехала первая жена четвертого мужа Ханны. Это не к добру.

Я шевелю губами, разбираясь, кто есть кто, про себя: у дедушки Пита, конечно, была жена, раз у него имелось два сына. Черт, это же ученая профессорша, которую панически боялась моя мама! Макс – его сын, значит, еще приехала жена Макса – женщина, с которой он жил, пока его у нее не «отбила», как говорит бабушка, тетя Ханна. А вот как сообразить, что это такое – первая жена четвертого мужа Ханны?…

– Что тут непонятного? Ханна выбрала Латова, когда он еще был женат, – втолковывает мне бабушка. – И имел, между прочим, детей. У нее он четвертый официальный муж, у него она – вторая жена! Не смотри на меня так и соображай быстрей, у нас в роду, слава богу, среди женщин слабоумных не было. Его первая жена, от которой он ушел к Ханне, сейчас сидит в гостиной.

– А мой отец… – Я изо всех сил пытаюсь не выглядеть слабоумной.

– А твой отец был вторым мужем Ханны! Он бросил тебя, твою мать и ушел к ней, когда она уже родила дочку, тебя! – Бабушка щелкает меня пальцем по носу.

– А первым…

– А первым ее мужем был Макс, мой племянник, сын Пита. Можно предположить, что Лора – его дочь. Хотя ты же знаешь Ханну…

– Осталось выяснить, представляет ли кто-нибудь третьего мужа тетушки Ханны, – вздыхаю я, – и можем идти наверх.

– Официально Ханна была замужем трижды, потому что отец Аркадий, царство ему небесное, отказался ее венчать второй раз с собственным кузеном и к тому же – родным братом предыдущего мужа.

– То есть, – радуюсь я своей сообразительности, – с Рудольфом, вторым сыном Пита, твоим племянником и родным братом ее первого мужа!

– Аминь, – машет рукой бабушка. – И они провели пару лет в грехе. Пока ей не попался следующий счастливый семьянин – Латов. К тому времени все родственники мужского пола внутри семьи были ею использованы и она начала оглядываться в поисках свежих кандидатов.

– Моя мать с отцом, вторым мужем Ханны, – начинаю я загибать пальцы, – мой дядюшка Макс, первый муж Ханны, первая жена Макса, первая жена Латова, это все?

– Питер, с утра накачивающийся спиртным, – загнула бабушка мой следующий палец, – его жена, мать Макса, и инспектор Ладушкин.

– А он не…

– Он настоял на своем присутствии, объясняя это профессиональной необходимостью, раз уж мы решили собраться все вместе.

– Кто пригласил первых жен?

– Никто не приглашал. Ладушкин обзвонил их в интересах следствия. Он усердно ищет убийцу.

Я иду за бабушкой наверх, рискуя в любой момент свалиться с лестницы, потому что с трудом справляюсь с огромными меховыми шлепанцами. Я думаю, сколько пар этих самых шлепанцев затаилось в доме? Мы входим в гостиную, и тут обнаруживается, что среди весьма торжественно одетых моих родственников и родственников моих родственников я одна – в халате и шлепанцах. Инспектор Ладушкин, правда, в джемпере, но из ворота выглядывает галстук под белым воротником рубашки.

– Она упала в лужу возле бочки, – быстро разъясняет бабушка, толкает меня к свободному креслу и на секунду задумывается. – Если вы еще не перезнакомились, то это – жена Макса, Марина, – подходит она к маленькой испуганной женщине у окна. – Это инспектор Коля из отдела убийств. Это – жена Пита, твоя двоюродная бабушка, кстати, – обращается она ко мне и пожимает плечами, – если я правильно понимаю. Так и не смогла запомнить, кто есть деверь, кто – сноха.

Высокая чопорная старуха смотрит сначала на мои ноги. Обнаружив шлепанцы, она переводит взгляд на ноги своего мужа. Убедившись, что у Пита – такие же, брезгливо дергает верхней губой и сообщает:

– Бывшая. Бывшая жена Пита. Мы разведены. – Подумав, добавляет: – Ксения.

И многозначительно смотрит на инспектора Ладушкина, коснувшись дужки модных очков.

– Ты не ушиблась?! – взвизгивает моя мать. – Почему ты всегда падаешь, как можно быть такой неосторожной?!

– Заткнись, Мария, – спокойно говорит бабушка и продолжает: – Эту женщину я не знаю, но она сказала, что была женой Латова.

В наступившей тишине я пытаюсь вспомнить, как выглядела тетушка Ханна. Я пытаюсь поставить ее рядом с бывшей женой ее четвертого мужа и страшно удивляюсь. Потому что, по моим меркам, тонкая изящная блондинка с насмешливым взглядом огромных серых глаз, со вкусом одетая, при полном отсутствии косметики и лака на ухоженных ногтях, не идет ни в какое сравнение с Ханной. Ханна была… Ладно, даже если отстраниться от невыносимого магнетизма и выпасть из вихря жизни, в который она тебя засасывала, стоило только приблизиться к ней на расстояние двух метров. Если попытаться представить ее без ярко-вишневой губной помады, вечно распущенных спутанных темных волос, ее цыганских многоярусных юбок и топиков в обтяжку, едва не лопающихся на пышной груди. Если даже оттереть ее лицо, прилично одеть и причесать, она, по моим меркам, не соперница этой изящной гордой пантере, жене Латова.

– Лада, – кивает женщина и чуть улыбается, оценив мой восхищенный взгляд.

Я подтягиваю под себя ступни в меховых шлепанцах, краснею и не нахожу ничего умнее, как переключиться на моих родителей, выбравших максимальное расстояние между собой: мама – у окна рядом с Мариной, отец стоит у двери возле кресла Пита.